По имеющимся данным, более 200 женщин участвовали в Отечественной войне народа Абхазии, 13 из них удостоены звания «Герой  Абхазии», 53 являются кавалерами ордена Леона, более 100 награждены медалью «За Отвагу».

Среди этих смелых и отважных женщин – участница Отечественной войны народа Абхазии, кавалер ордена Леона Надежда Ашуба, которая в интервью Апсныпресс поделилась воспоминаниями о войне.

Сегодня Надежда Ашуба заведует библиотекой Парламента Абхазии. До войны она работала в Доме-музее имени Н. А. Лакоба. По словам Надежды, страшную весть о начале войны она встретила в доме своей сестры, а на следующий день приняла решение идти на войну.

«Успев с утра 14 августа «поплакать с богатыми» (героями сериала «Богатые тоже плачут» –  прим.  ред. АП), я собиралась на работу в Дом-музей имени Н. А. Лакоба. За день до этого я передала ключи от работы коллеге Нане Камкия, поэтому могла утром немного опоздать.

Выйдя на балкон, с которого открывался вид на гористую часть Сухума, я обратила внимание, что вертолет летел, но не придала этому значения. Было это к 11 часам утра», - рассказала Ашуба.

В это время уже шли бои на Красном мосту, но Надежда этого не знала. Она неспешно собралась и направилась к сестре.

«Дома у сестры я обратила внимание, что зять дома, он работал председателем Сухумского нарсуда, который располагался в здании нынешнего Верховного Суда Абхазии. Обычно в такое время его невозможно было застать дома, и это меня насторожило.

Телевизор включен. Он сидит возле него, нервно выкуривает одну сигарету за другой, сестра также вся на нервах, а я не могу понять, в чем дело.

И вдруг по телевизору объявление - журналист Зураб Аргун говорит о том, что Грузия напала на Абхазию, началась война…», - продолжила Надежда Ашуба.

Выйдя от сестры, Надежда направилась на работу. По дороге ей встречается коллега Нана Камкия. Она делится с Надеждой о том, что Верховный Совет обстреляли,  на Красном мосту идут бои.

«Нана начинает тревожно спрашивать меня, что делать, куда идти? Я ей говорю, как куда? Домой пойдем. Так и разошлись обе по домам», –  добавила она.

«На второй день войны я пошла в Форум (Форум народного единства «Аидгылара» –прим. ред. АП). Там я узнала, что на войну собирают медицинских сестер.

Я незамедлительно записалась и вместе с Мзией Бейя отправилась на Красный мост оказывать первую помощь раненым.

Среди первых раненых оказалась супружеская пара туристов. Мужчина получил серьезное ранение, и мы отправили его в городскую больницу», – рассказала  Надежда.

Позже, когда всех распределили по позициям, Надежда отправилась домой, чтобы сообщить тете, с которой жила, что она уходит на фронт и чтобы взять из дома необходимые вещи.

Еще задолго до 14 августа, провокации со стороны грузин заставляли Надежду задумываться о возможной войне, и она уже говорила ей, что в случае чего, пойдет на войну.

«Как-то вечером, я находилась дома у сестры. Тетушка, которая меня вырастила, тоже была в гостях у дочери.

Как сейчас помню эту картину: тетя моет посуду, а сестра варит мамалыгу. Первая стоит спиной ко мне, вторая - лицом. Я захожу к ним на кухню и говорю: «Если что, я дома не останусь, я пойду на фронт. Быть может, на войне от меня будет мало проку, но иначе я не смогу…»

Эмоциональная сестра сразу же стала отговаривать меня, а тетушка ни слова не проронила. Она будто застыла, даже не обернулась, спина ее стала каменной. Никогда не забуду эту картину.

Отговаривать от участия в войне тетя не стала и тогда, когда война уже началась», – поделилась Надежда.

Надежда Ашуба вместе с Цирой Габниа и Тали Джапуа записалась на позиции на  верхний Гумистинский мост.

 «С первого дня я почему-то была уверена в победе над врагом. Я не задумывалась, когда она наступит, но что победа будет за нами, я не сомневалась, хотя, казалось, весь мир был против нас», – добавила она.

Надежда Ашуба также рассказала, как ей удалось чудом выжить в начале войны:

«28 августа 1992 года начался обстрел Гумистинского моста с вертолета игольчатыми снарядами. Мы все попрятались, кто куда. Под грабом сидел парень, я прижалась спиной к его ногам. Мне почему-то показалось, что я защищена со всех сторон. Первый обстрел прошел, все, включая парня, сидевшего рядом, встали и решили поискать места понадежнее. Я осталась под деревом и прижалась к нему. Мне казалось, что здесь, под грабом, безопасно.  В это время Масик Хагба позвал меня, предложил спрятаться в расщелине. Меня с Тали спустили туда, а Вова Начач, буквально взявшись руками за края этой расщелины, прикрыл нас всем телом.  Снова начался обстрел с вертолета и под деревом, в том самом месте, где я сидела, упал осколок».

«В такие моменты мы испытывали непередаваемые ощущения. Мы все были едины, каждый был готов прикрыть другого. Это создавало невероятное чувство единства, укрепляло нашу веру в победу», –  сказала она.

Больше всего во время войны Надежда боялась попасть в плен, но еще страшнее, по ее мнению, было провожать ребят в  бой, а потом ждать, когда же они вернутся.

На войне она встретила своего будущего супруга Амирана Берзения – командира батальона, в который Надежду перевели вместе с ее подругой Тали.  

В начале войны Амиран Берзения входил в батальон под командованием Мушни Хварцкия. Позже он возглавил этот батальон, так как Хварцкия был направлен на Восточный фронт в должности представителя Генерального штаба Вооруженных сил Абхазии.

«Мушни был моим одноклассником, а с Тали он учился в аспирантуре. У нас были очень теплые дружеские отношения. Бывало, что мы пересекались с батальоном Мушни, но я как-то никогда не обращала на ребят внимания», – сказала Надежда.

Только в октябре, когда ее с Тали Джапуа перевели в батальон под командованием Амирана Берзения, состоялось их знакомство. Новый комбат Надежды был человеком ответственным и вдумчивым.

«Помню, у него была книга «Стратегия и тактика ведения боя». И по ночам он при лампе сидел и изучал положения этой книги. Она до сих пор хранится среди его личных вещей», – поделилась Надежда. 

«В один день Николай Джонуа забегает к нам и говорит: «Девочки, комбат заболел, надо принимать меры, чтобы вытащить его из кабинета, он отказывается лечиться».

Позже я захожу к командиру батальона и говорю, что он нужен по одному неотложному вопросу.

Спустя час мы с трудом его уговорили полечиться, постелили на  диване и велели лечь.  

Как оказалось, он был в Чернобыле со стройотрядом и иммунитет у него слабый. Лечили имевшимися таблетками, чаем с лимоном и «амирановской» чачей – так мы прозвали чачу с чесноком.

Потом мы поехали в штаб, там был медпункт. Посоветовавшись с нашим врачом Вадиком Хашигом, продолжили лечить больного. Так за дня два – три мы поставили своего комбата на ноги», – вспомнила она.

Конец войны Надежда встретила в Новом Осколе. Она уехала туда в ожидании первенца.

«Об окончании войны я узнала по телевизору. В одном из кадров увидела отца моего ребенка и радостно произнесла: «Папа наш жив!».

В завершение беседы Надежда Ашуба обратилась к нам с проникновенной речью:

«Пусть этот День Победы будет единственным в истории нашего народа во веки веков. А героические поступки, мужество и самоотверженность всех, кто прошел через трудные военные времена, будут навеки запечатлены в наших сердцах и памяти будущих поколений».

«Старайтесь жить достойно, придерживаясь истины. Будьте честными и верными самим себе! Живите своей головой, слушайте свое сердце. И не повторяйте ошибок своих старших, наших ошибок…» - заключила она.