- Для того, чтобы точно знать ситуацию, нами была создана специальная база данных – раковый регистр, который постоянно и оперативно обновляется. На сегодняшний день в стране на онкологическом учете стоят 6 293 человек. Из этого количества в 2022 году на первичный учет поставлено 573 человека, это на 10% больше, чем в 2021 году. При этом следует отметить, что около 40%  обратились на 3 - 4 стадиях. 

- Какие виды рака наиболее распространены в республике?

- В 2021 году на первом месте был рак молочной железы, в 2022 –  выявлено одинаковое количество рака груди и рака легкого. На третьем месте – рак предстательной железы. Если сравнить эти данные с российскими, то картина почти одна и та же.

- Насколько эффективность лечения зависит от стадии заболевания?

- Зависимость прямая. На начальных стадиях онкология – не приговор. Основная проблема заключается в том, что люди вовремя не обследуются. Вместе с министерством здравоохранения мы прорабатываем вопрос о проведении масштабной диспансеризации. Особенно это актуально  в постковидное время.

- Существует какая-то зависимость между онкологией и ковидом?

- Научных работ, подтверждающих эту связь, еще нет, так как прошло совсем немного времени после пандемии, но мы отмечаем увеличение количества заболевших. В период ковида люди не обследовались, находились дома. В результате промежуток времени, когда лечение максимально эффективно, был упущен, и у многих людей заболевание перешло на поздние стадии.  Эта ситуация характерна не только для Абхазии, ее можно наблюдать по всему миру.

- Часто можно услышать, что первое оружие против рака – это диспансеризация. В чем ее суть?

- Диспансеризация — это комплекс мероприятий, включающий в себя профилактический медицинский осмотр. Существует семь скрининговых программ для выявления самых часто встречающихся раковых заболеваний. К ним относятся злокачественные опухоли молочной и предстательной желез, шейки матки, легких, желудка, кишечника и патологии наружной локализации. Есть и определенные возрастные нормативы. До 40 лет диспансеризацию надо проходить 1 раз в 3 года, после 40 лет – ежегодно.  У нас есть все, чтобы провести такую диспансеризацию.

- Что из себя представляет онкодиспансер сегодня?

- Клиника рассчитана на 60 коек, 50 стационарных и 10 амбулаторных. У нас работает 25 врачей и 30 медсестер. Есть два отделения – хирургическое и поликлиническое. Коллектив сплоченный, молодой и профессиональный. Нашим врачам можно доверить и обследование, и лечение.

- Вы оперируете при любой локализации опухолей?

- Нет, есть определенные локализации, на которых мы не оперируем из-за отсутствия специалистов и оборудования, например, при раке верхних отделов пищевода и опухолях головного мозга. Все остальные вмешательства мы выполняем сами, наши хирурги обладают необходимым уровнем квалификации для этого. В прошлом году мы сделали 220 операций, что на 35% больше, чем в 2021 году.

У нас хорошая гистологическая лаборатория, единственная в стране, которая выполняет все виды гистологических исследований, в том числе срочные, чтобы уже во время операции определить объем вмешательства. Кроме того, в лаборатории проводятся иммуногистохимические исследования.

- Почему многие больные уезжают на лечение за пределы Абхазии?

- Если говорить объективно, то это связано с отсутствием у нас определенного оборудования. В этом году мы ожидаем укомплектование клиники эндоскопическим оборудованием для выполнения хирургических операций без разрезов (лапароскопические и торакоскопические вмешательства). Хочу выразить большую благодарность и Минздраву, и Правительству за понимание необходимости установки такого оборудования. Соответствующие специалисты у нас есть.

Я считаю, что все больные граждане Абхазии должны получать онкологическую помощь дома. Они не должны никуда уезжать. Это потеря времени, денег, это большая  проблема для государства, так как оно должно договориться с клинками в РФ, а затем перечислить за лечение немалые средства. В прошлом году нам удалось уменьшить количество выездов за пределы республики. Если у нас появится соответствующее оборудование, мы сможем еще уменьшить это число,  а объемы операций и их количество увеличатся.

- Сами врачи говорят, что лечение онкологии стоит на трех китах: хирургии, химиотерапии и лучевой терапии. Если с хирургией все более или менее нормально, то какая ситуация с химиотерапией?

- В прошлом году химиотерапевтическое лечение у нас прошел 551 человек, что на 19% больше, чем в 2021 году.  Всего было проведено 3 534 курса. Стоит отметить, что в Абхазии химиотерапия доступнее, чем во многих других странах. С момента обращения больного до начала химиотерапии проходит в среднем 7-10 дней. Но не все так гладко.

- Сказываются санкции против России?

- Да, появилось очень много логистических проблем. Иногда даже элементарные препараты найти затруднительно. Есть три линии химиотерапии:  первая и вторая – относительно доступные, их приобретение финансируется через Фонд обязательного медицинского страхования. Хочу поблагодарить руководителя Фонда и её коллектив за то, что они стараются бесперебойно оплачивать покупку этих препаратов.

Что касается препаратов третьей линии, то они очень дорогие, например, одна инъекция может стоить полмиллиона рублей. В прошлом году химиотерапию препаратами третьей линии получили 68 человек на общую сумму 19 миллионов рублей. В этом году на эти цели Минздрав выделяет 20 миллионов рублей.

Как известно, в РФ идут процессы импортозамещения, а  запасы лекарств рассчитаны прежде всего на своих граждан. Мы ежедневно с руководством «Абхазфармации» находимся на связи и в индивидуальном порядке занимаемся потребностями каждого больного. Ситуацию осложняет то, что эти препараты должны вводиться в строго определенные промежутки времени, день в день. Несмотря на все сложности,  онкологические больные  ни в чем не должны нуждаться. Мы к этому стремимся, хотя понимаем, что этот процесс не быстрый.

- Как в Абхазии обстоят дела с лучевой терапией?

- У нас практически ее нет. Нам необходим линейный ускоритель, он стоит очень дорого, а для его установки требуется отдельное здание. Около половины наших больных нуждаются в лучевой терапии, мы просто вынуждены отправлять их за пределы страны, что создает большие проблемы для пациентов и государства. Этот вопрос обговаривали с Минздравом, надеемся, что такое оборудование у нас появится. Это вопрос времени.

- Какие специалисты нужны диспансеру?

- Специалисты есть, но все они, так сказать, в единственном экземпляре. Нам нужны химиотерапевты, а особенно остро стоит вопрос с гистологами, у нас на всю страну он один. Эта проблема тоже на контроле у министерства, проводится активная работа по привлечению молодых специалистов.

- Часто можно услышать, что онкологические больные особенные. Еще с утра человек думает, что здоров, строит планы на будущее, а днем узнает о страшном диагнозе. Как работать с такими пациентами?

- Каждый онколог в определенной степени еще и психолог. Мы стараемся  подбирать к пациентам индивидуальный подход. Больные почти всегда приходят с родственниками, которые иногда просят не говорить им всю правду. Некоторые больные хотят знать, что с ними происходит. На мой взгляд, пациент должен знать о своем состоянии и перспективах, особенно в тех случаях, когда он относительно молод.

- Почему трудно лечить онкозаболевания?

- Воздействовать на раковую клетку трудно, так как вокруг нее нормальные клетки с таким же механизмом питания и взаимодействия с окружающей средой. Поэтому  сложно воздействовать на клетку-мишень, не затронув здоровые соседние клетки, а причина, по которой клетка начинает бесконтрольно делиться, находится в геноме и связана с его патологией.

- Вы сказали, что немало пациентов обращаются к вам на поздних стадиях. Чем им можно помочь?

- Этим больным специальное лечение уже не показано. Для работы с ними существует целый раздел медицины - паллиативный. Его цель -  улучшить качество оставшейся жизни, чтобы пациент мог нормально есть, пить, дышать и провести последние месяцы  достойно.

- Нарт Валерьевич, что бы Вы хотели сказать нашим гражданам  во Всемирный день борьбы с раковыми заболеваниями?

- Я хочу повторить два основных тезиса: необходимо регулярно обследоваться и помнить, что рак на первых стадиях – это не приговор.