– Михаил Александрович, до своего назначения вы занимали должность заместителя директора четвертого департамента СНГ МИД России и, насколько известно, вплотную занимались российско-абхазской повесткой и поэтому в курсе ситуации на данном направлении. Расскажите, пожалуйста, о ваших планах работы на ближайшее время.

– Как известно, двусторонние отношения между нашими странами развиваются динамично. Это, в свою очередь, означает, что планов работы у российского посольства в целом и у российского посла в частности имеется большое количество.

Подчеркну, что ключевым направлением российско-абхазского взаимодействия является активное развитие политического диалога на высшем и высоком уровнях, в том числе в рамках реализации стратегических задач, сформулированных в Договоре о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи от 17 сентября 2009 года, и Договоре о союзничестве и стратегическим партнерстве от 24 ноября 2014 года. Важным направлением является также реализация межправительственного соглашения об оказании помощи Республике Абхазия в социально-экономическом развитии от 12 августа 2009 года, в соответствии с которым образована межправительственная комиссия по социально-экономическому сотрудничеству. Данная комиссия, как известно, утверждает и контролирует реализацию инвестиционной программы содействия социально-экономическому развитию Абхазии. Под эгидой межправкомиссии идет активная работа по реализации плана формирования единого экономического и социального пространства на основе гармонизации законодательства Республики Абхазия с российским.

Четвертого августа подписано соглашение о содействии в реализации государственной программы социально-экономического развития Абхазии на 2022-2025 годов, утвержденной указом президента Абхазии в декабре прошлого года. Разумеется, вышеперечисленными направлениями российско-абхазское сотрудничество не ограничивается. В интервью, конечно же, сложно перечислить все векторы двустороннего взаимодействия наших стран, которые включают и торгово-экономическое, и культурно-гуманитарное, и межрегиональное, и межпарламентское, и межпартийное, равно как и сотрудничество в сфере обороны и безопасности, а также прочие треки.

– Двадцать шестого августа исполнится 14 лет, как Россия признала независимость Абхазии. На ваш взгляд, на каком уровне находятся сегодня российско-абхазские отношения? Чего удалось добиться за эти годы, а над чем еще предстоит работать?

– За прошедшие с момента признания независимости Абхазии многого удалось добиться и многое предстоит еще сделать. Главное – наши страны – союзники и стратегические партнеры.

Успехи на пути дальнейшего совершенствования двусторонних отношений можно перечислять довольно долго. Но и работы впереди очень много. Руководствуемся здесь установками, утвержденными президентом Российской Федерации Владимиром Владимировичем Путиным на оказание всемерного содействия социально-экономическому развитию Абхазии, цель которого – повышение уровня благосостояния всех жителей Абхазии, большинство из которых являются гражданами Российской Федерации.

Тем не менее, не могу не выделить некоторые из достижений прошедших 14 лет: безопасность и суверенитет Абхазии надежно обеспечиваются российскими военными и пограничниками, которые действуют на основе соглашения об объединенной российской военной базе на территории Республики Абхазия от 17 февраля 2010 года и соглашения о совместных усилиях в охране государственной границы от 30 апреля 2009 года.

За годы, прошедшие с августа 2008 года, наработана солидная договорно-правовая база, насчитывающая порядка 120 договоров и соглашений. Она развивается и совершенствуется. Россия – основной торговый партнер республики, на долю нашей страны приходится порядка 80% ее товарооборота. С учетом негативного влияния ограничений, вызванных коронавирусной инфекцией, стоит задача наращивания объемов экспорта и импорта.

Последовательно развивается межпарламентское взаимодействие. В Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации и Государственной думе Федерального собрания Российской Федерации действуют группы по связям с Народным собранием – парламентом Абхазии.

Стоит задача дальнейшего совершенствования работы по подготовке кадров для республики в высших образовательных заведениях России. На обучение в рамках квоты, установленной правительством Российской Федерации на 2022/2023 учебный год, выделено 90 мест. При этом на 2021/2022 учебный год для граждан Абхазии уже было выделено на 17 мест больше, чем годом ранее.

Кроме того, как известно, в проработке и в стадии реализации находится значительное число проектов развития, среди которых следует, в первую очередь, упомянуть планы реконструкции сухумского аэропорта имени Владислава Ардзинба, а также МАПП Адлер на российско-абхазской государственной границе.

– Одной из обсуждаемых и важных тем в дипломатических кругах являются отложенные на неопределенное время Женевские дискуссии по Закавказью, а также вопросы скорейшего разблокирования работы МПРИ в Гале (механизм предотвращения и реагирования на инциденты), как одного из важных форматов работы Женевских дискуссий. В этом направлении есть какие-то позитивные сдвиги?

– Женевские дискуссии были и остаются ключевым международным форматом для обеспечения безопасности и стабильности в Закавказье. Это отношение к формату полностью разделяют в России, Абхазии, Южной Осетии и, насколько мы можем судить, в Грузии. В отличие от упомянутых государств региона, кровно заинтересованных в поддержании мирной предсказуемой обстановки на своих границах и сохранении имеющегося канала общения друг с другом, США и Евросоюз с марта 2022 года взяли курс на фактическое "замораживание" Женевских дискуссий. Предлогом для этого, причем не имеющим никакого отношения к повестке формата, послужило начало специальной военной операции на Украине.

США давно известны своей антироссийской политикой и стремлением нас изолировать "по всем фронтам", этим же сейчас руководствуется и Евросоюз, выполняющий в Женеве функцию посредника. Другой со-модератор Женевских дискуссий – ОБСЕ – фактически оказался в заложниках у польского действующего председательства этой организации. Варшава давно превратилась в инструмент американской политики, и данный случай исключением не является. Единственным из сопредседателей Женевских дискуссий, кто предпринимает усилия по "реанимации" формата, остается ООН. Хотя и эта организация подвержена влиянию настроений состоящих в ней западных стран и ведет себя далеко не так принципиально и активно, как должна.

Надеемся, что здравый смысл в Брюсселе и Вашингтоне возобладает, и мы сможем в текущем году провести один раунд Женевских дискуссий.

– На ваш взгляд, есть ли в Абхазии дискриминация русскоязычного населения?

– Учитывая, что практически все жители республики изъясняются на русском языке свободно, а большинство имеет российские паспорта, говорить о дискриминации русскоязычного населения не приходится. Понятно, что на бытовом уровне могут происходить отдельные инциденты, но сравнивать их с сознательной антирусской политикой, например, киевских властей, конечно же, не приходится. Поверьте, что уровень русофобии и обыденной этнической нетолерантности в якобы "демократических" США и странах Западной, а в последнее время и Восточной Европы, многократно выше.

– Будет ли Россия с учетом ситуации на Украине и роста угроз усиливать военное присутствие в Абхазии, создавать новую военную базу?

– Исходим из того, что силами 7-й объединенной российской военной базы и погрануправления ФСБ России по Республике Абхазия полностью обеспечивается безопасность республики. Одновременно с этим надо понимать, что обе названные мной структуры постоянно совершенствуются, их функционирование требует модернизации организационных рамок их присутствия на территории республики. В этом смысле создание какой-то "новой военной базы" не планируется, но изменения в действующий функционал возможны. Так, например, военные санатории "Сухум" и "Сухумский" являются составной частью 7-й объединенной российской военной базы, однако эксплуатируются частными бизнесменами, рестораторами и прочими коммерсантами, никакого отношения к российской военной базе не имеющими.

– Есть ли запросы от Абхазии о помощи в связи с энергетическим кризисом?

– Как вы знаете, рост деловой и производственной активности в республике приводит к росту энергодефицита. Добавляют проблем и так называемые "майнинговые фермы", неплатежи за потребленную электроэнергию, несправедливая тарифная практика и так далее. Правительство Абхазии в прошедшие годы не раз обращалось с просьбами об организации дополнительного перетока электроэнергии из России, и каждый раз эти обращения находили позитивный отклик. Вместе с тем всем уже понятно, что проблему снабжения электроэнергией следует решать кардинально, через привлечение инвестиций в энергетический сектор.

– В этом году власти Абхазии заявили о беспрецедентном туристическом потоке в республике. Как это сказывается на безопасности россиян? Работает ли посольство в данном направлении?

– Сам по себе рост числа туристов, прибывающих в Абхазию на отдых и лечение, безусловно, не сказывается на безопасности. Скорее, я бы сказал, что эта тенденция указывает на то, что подавляющее большинство российских туристов не считают, что в республике плохо налажены процессы обеспечения охраны правопорядка. Конечно, преступления различного рода, от правонарушений до уголовщины, как и практически во всех странах мира, имеют место. В этом случае сотрудники российского посольства совместно с абхазскими правоохранителями предпринимают соответствующие меры по защите прав пострадавших вплоть до оказания содействия при рассмотрении дел в судах различной инстанции.

– Могут ли какие-то новые страны признать Абхазию, например, КНДР, признавшая Донбасс?

– Процесс международного признания Республики Абхазия, начавшийся в августе 2008 года, продолжается. Следует иметь в виду, разумеется, что он наталкивается на яростное сопротивление западных стран и Грузии, так и не извлекших необходимых уроков из итогов тех событий и не способных принять как данность новые геополитические реалии, сложившиеся в Закавказье.

Как известно, многие страны Африки, Азии, Европы и Латинской Америки на разных этапах заявляли о своем стремлении наладить с республикой торгово-экономические и культурно-гуманитарные связи и контакты по линии общественных организаций, в том числе с прицелом на установление полноформатных дипломатических отношений. По разным причинам до сих пор далеко не все они решились открыто бросить вызов коллективному западу, в том числе и в силу своей экономической зависимости. Отмечаем успех абхазской дипломатии на этом направлении – установление дипломатических отношений с Сирийской Арабской Республикой. Как известно, с официальным визитом в Абхазию прибыл министр иностранных дел САР Фейсал Микдад, в рамках которого запланировано подписание меморандума о политических консультациях.

Идущая в настоящее время на территории Луганской и Донецкой народных республик, а также ряда областей Украины специальная военная операция имеет целью добиться денацификации и демилитаризации этой страны. Ярость, с которой коллективный запад сопротивляется этому, свидетельствует о том, что в Вашингтоне, Брюсселе, Париже, Берлине, Лондоне и других столицах уже понимают, что не только в Закавказье, но и в мире в целом складываются новые геополитические реалии. Успех специальной военной операции в этом смысле станет ключевым фактором изменения уже в ближайшее время всей архитектуры международной жизни. А это, в свою очередь, создаст необходимые предпосылки для расширения круга стран, признавших Республику Абхазия.

– Как вы прокомментируете ситуацию вокруг объекта "Пицунда", а также заявления о том, что Москва может сократить объем помощи, оказываемой Сухуму, если соглашение о госдаче не будет ратифицировано абхазским парламентом?

– Начну с того, что мы считаем вопрос с заключением соглашения между правительством Российской Федерации и правительством Республики Абхазия о передаче в собственность Российской Федерации объекта на территории Республики Абхазия и порядке его использования, подписанного в Кремле 19 января 2022 года, излишне политизированным. Не ставя под сомнение искренность мотивов многих из тех, кто выступает против упомянутого соглашения, мы видим, что действия некоторых из них продиктованы прежде всего желанием побольше "насолить" руководству республики. Проще говоря, документ стал заложником противостояния оппозиции с властями.

Посольство не имеет права и не желает вмешиваться во внутренние дела Абхазии. Вместе с тем, поскольку вопрос о "Пицунде" напрямую касается российско-абхазских отношений, я как посол, хотел бы предупредить, что политические спекуляции на этой теме способны навредить дальнейшему развитию взаимодействия между нашими странами.

Все в Абхазии отдают себе отчет в том, что история с "Пицундой" заметно вдохновила противников государственного суверенитета республики и укрепления российско-абхазских союзнических отношений. Они, в том числе и те, кто находится "за Ингуром", с удовольствием муссируют этот сюжет в своих интересах.

Важно понимать, какова степень готовности абхазской стороны принимать взвешенные решения, поскольку затягивание рассмотрения вопроса о ратификации соглашения по "Пицунде" очевидно отразится на стремлении российской стороны инвестировать в такие масштабные проекты на территории республики как строительство аэропорта, туристических объектов, реконструкция абхазской железной дороги. С "Пицундой" всех их объединяет необходимость принятия решений по вопросам, связанным с землей и недвижимостью. Выбор стоит между открытостью и готовностью к взаимовыгодному сотрудничеству, с одной стороны, или закрытостью и протекционизмом – с другой.

Хочу заверить в том, что нынешняя ситуация с "Пицундой" не отразится негативно на текущих объемах социально-экономического содействия, оказываемого Абхазии со стороны России. Наше сотрудничество, как известно, развивается на основе двусторонних договоров, подписанных нашими странами. Россия, никогда не нарушавшая своих международных обязательств, не намерена делать этого и в данном случае. Особо хочу заверить, что проживающие в республике пенсионеры – защищенная категория граждан, их пенсии не пострадают. Соответственно хочу заверить и в том, что никакой "приватизации" объектов недвижимости, которые по соглашению, переходят в собственность Российской Федерации, быть не может. Данная государственная собственность передаваться в руки частных лиц или сторонних организаций ни в коем случае не будет.

© Sputnik / Томас Тхайцук