По его мнению, главная проблема - недостаточное финансирование со всеми вытекающими последствиями.

Дефицит средств

 – Дмитрий, какие задачи решает оборудование?

 – Архивные документы – это бумага, очень капризный материал. Если влажность высокая, документ будет поражен плесенью. Яркий свет негативно влияет на состояние надписей. Перепад температур тоже отрицательно сказывается на сохранности документов. Необходимо оборудование, которое поддерживает определенную температуру и уровень влажности. С этими задачами может справиться только современная и дорогая техника.

Других способов создать оптимальные условия для хранения документов не существует. Поэтому техническое оснащение архива - это не наша блажь, а острая необходимость.

 – То, что бюджетные организации испытывают недостаток финансирования, это понятно. Чем это опасно именно в вашей области?

 – С одной стороны, может показаться, что у нас нет проблем. Здание капитально отремонтировано, оборудование установлено. Казалось бы, живи, работай и радуйся, но не всё так просто.

Оборудование установили 9 лет назад. Но с тех пор оно ни разу не обслуживалось, поэтому нет никаких гарантий, что оно не выйдет из строя в самый неподходящий момент или не будет работать, как положено.

 – Можно привести пример такой ситуации?

 – Возьмем противопожарную систему. Понятно, что бороться с огнем с помощью воды или пены нельзя – испортится бумага. Поэтому разработали специальную систему. При росте температуры срабатывает пиротехнический патрон, который приводит в действие механизм, распыляющий специальную пыль, защищающую бумагу от возгорания. Потом, конечно, бумагу надо очищать от этой пыли, но главное сделано  - документ сохранен. А если, допустим, система не сработает, и архив сгорит? Даже представить это страшно. Мы каждый день с ужасом вспоминаем, сколько уникальных документов уничтожили грузинские гвардейцы во время войны.

 – Вы имеете в виду, что оборудование нуждается в регулярном обслуживании и профилактике?

 – Да, у каждой системы есть определенный срок эксплуатации. Фирма, которая должна была проводить эти работы, исчезла, а услуги других организаций стоят слишком дорого для нашего бюджета. Это приводит к тому, что речь идет не о регламентных работах, а практически о восстановлении системы с нуля. Стоит это несколько миллионов рублей. Если же всё делать вовремя, стоимость в 10 раз ниже.

 – По опыту общения с руководителями бюджетных организаций можно сказать, что следующая проблема чаще всего - это небольшая зарплата?

 – Вы правы. У нас очень низкий уровень заработной платы. Рядовой сотрудник получает от 5000 до 6000 тысяч рублей в месяц. Это до смешного мало. В результате молодые специалисты к нам работать не идут, за редким исключением. Получается, что трудиться в архиве могут только те люди, у которых есть какой-то дополнительный доход. Этот вопрос постоянно поднимается, нам было обещано, что зарплата с января 2024 года будет повышена.

Кадры решают все

 – Сколько сотрудников в Госархиве?

 – Всего работают 20 человек, из них непосредственно с документами  –  семеро. В Абхазии нет вузов, в которых готовят профессиональных архивистов. Ближайший такой институт находится в Москве. Поэтому мы сотрудничаем с историческим факультетом АГУ. Его декан Алик Габелия иногда направляет к нам на практику студентов, некоторые остаются работать. Это, конечно, не решает проблему с кадрами. Многие приходят, знакомятся с нашей непростой и пыльной работой и уходят. Ну, а что? В сезон на ресепшен в любой гостинице в день зарабатывают больше, чем у нас за месяц.

 – Я знаю, что две сотрудницы Госархива прошли стажировку в Праге. Как это стало возможным?

 – В рамках  договоренностей, достигнутых на Женевских дискуссиях,   две наши девочки обучались в столице Чехии современным способам реставрации документов. За две недели они получили уникальные знания и умения, приехали домой и честно отработали  два года. Надеюсь, что они к нам вернутся. Кроме того, мы получили много архивных материалов из Грузии, но не напрямую, а через Евросоюз.

Будни Госархива

 – В чем заключается основная работа?

 – Основная деятельность связана с комплектованием материалов и их хранением. Работа организаций в стране оставляет огромный пласт документов, в которых отражаются практически все сферы: от приказов до бухгалтерской отчетности. Всё это должно храниться определенное количество лет, так как человеку может потребоваться подтвердить свой стаж, например, при выходе на пенсию. Упорядочиванием и хранением этих документов мы и занимаемся.

Есть материалы, которые хранятся определенное количество лет. После истечения срока они утилизируются, но есть архивы постоянного хранения.

 – Что к ним относится?

-Документы министерств и ведомств, переписка исторических личностей, их архивы, материалы личного характера. Обычно, это граждане страны, которые в чем-то проявили себя, сыграли важную роль в истории нашей страны. Это могут быть крупные учёные, писатели, поэты, публицисты, общественные деятели. За каждым из них огромное количество документов. Например, у нас хранятся личные архивы Бориса Викторовича Адлейба, Михаила Тимуровича Бгажба, Мушни Хумсаевича Хварцкия и многих других известных людей.

 – Как эти архивы к вам попадают?

 – По-разному. Бывает, что приносят родственники. Часто делятся интересными материалами Батал Самсонович Кобахия, Станислав Зосимович Лакоба, Надежда Юрьевна Венедиктова.

 – В архиве проходит научная деятельность?

 – В наших условиях с этим проблема. Элементарно не хватает людей. Раньше, например, мы публиковали путеводители по архиву. Собирали в одну подборку интересные материалы. Сейчас все сотрудники заняты сохранением документов. Отвлекаться на научную деятельность у нас нет возможностей, к сожалению.

Переход на цифру

 – Как происходит процесс оцифровки?

 – Сначала документы реставрируют в специальном помещении. Их очищают и дезинфицируют. Разрывы заклеивают специальной бумагой. Она одновременно очень тонкая и прочная, хорошо восстанавливает и удерживает целостность листа, позволяя прочитать все, что написано. В работе используется специальный клей, в составе которого нет крахмала. В противном случае могут завестись насекомые. В результате реставрации и оцифровки исследователи могут работать с электронной версией документов, а бумажные подлинники хранятся в специальных условиях и защищены от внешнего воздействия.  

 – Оцифровка ведётся  постоянно?

 – Да, в начале каждого года мы планируем, какие фонды будем реставрировать и оцифровывать.  Этот процесс довольно медленный. Например, реставрация только одной метрической книги из 200 страниц может занять около двух месяцев. Кроме реставрации, надо проверить наличие всех страниц документа. Пользуясь случаем, хочу выразить искреннюю благодарность Ибрагиму Чкадуа. Он приходит в архив и на безвозмездной основе занимается оцифровкой. Его помощь очень важна для нас.

 – Сколько материалов уже обработано?

 – Около 700 гигабайт. Если взять метрические книги, то оцифровано уже около 180 книг. Это примерно треть от их общего количества. Они датируются периодом с 1879 до 1917 года. Это уникальные материалы, которые являются прекрасным историческим источником для изучения самых разных вопросов.

 – Многие министерства и ведомства начали переводить в электронный формат свои архивы. Вы с ними сотрудничаете?

 – Практически нет. Проблема в том, что каждое министерство оцифровывает по-своему. В результате, даже если у нас и будут такие материалы, мы не сможем с ними полноценно работать.

 – Отсутствуют   единые стандарты?

 – Нет, они есть и у Евросоюза, и в России, где эти работы идут очень активно, и в Грузии. Проблема в том, что учесть все требования и правила можно только с помощью специального софта. Но он сам по себе дорогой, как и работа it-специалистов, которые будут его внедрять. Мы верим, что в обозримом будущем он у нас появится, и будет запущен специальный сервер, подключаясь к которому, можно будет работать с архивными материалами. Пока основная задача –  сохранить до лучших времён то, что уже есть.

И о приятном

 – Дмитрий, несмотря на все сложности, вы производите впечатление человека, который любит свою работу.

 – Вы правы. По-другому у нас работать не получится. Несмотря на недостаточное финансирование, нам удалось сохранить коллектив, который работает на совесть. Наш руководитель Роман Гвинджия вникает во все проблемы и пытается их решать. Наше хранилище в очень хорошем состоянии, и это большая заслуга наших девочек.

 – Что самое приятное в вашей работе?

 – Когда находишь что-то интересное. Самый, наверное, счастливый момент был, когда мы обнаружили архивный фонд  фотопленок с копиями самых важных документов, которые сожгли во время войны грузинские солдаты.. Очень долго мы не знали, что делать с этими материалами, так как они были в ужасном состоянии. После войны мы проконсультировались со специалистами и нам сказали, что без специального оборудования и реагентов лучше фотопленки не трогать. В результате материалы еще 20 лет ждали своей очереди на реставрацию. Позже нам помогли с оборудованием, обучили наших сотрудников, и нам удалось восстановить огромное количество важнейших документов, которые мы долгое время считали утерянными.

Ещё, конечно, очень интересно узнавать про своих предков. Метрические книги позволяют проследить свою родословную за последние 150 лет.

 – Как вам удаётся сохранять оптимизм?

 – Когда видишь документ, подписанный Нестором Лакоба, понимаешь, что твоя профессия очень важна. Нет смысла ходить и жаловаться, надо работать, делая максимум возможного.

Мы понимаем, что у государства много других важных проблем. Например, в области обороны, пенсионного обеспечения, инфраструктурных проектов. На этом фоне, возможно, складывается ощущение, что наши архивные вопросы могут немного подождать. Конечно, мы подождем столько, сколько необходимо, но документы долго ждать не могут.