О том, как РУСДРАМ попал в этот крупномасштабный театральный проект, какие критерии предъявлялись к качеству постановок и насколько важны личные связи с деятелями культуры России, рассказал в интервью Апсныпресс генеральный директор театра Ираклий Хинтба.

 - Ираклий Ревазович, на чем основывалась ваша уверенность в том, что Русский театр станет успешным после вашего назначения его руководителем?

 - У меня в жизни всегда было две страсти: театр и политическая наука. Я не сомневался в том, что если приложу все свои знания, умения и опыт, то смогу превратить театр в культурный феномен, который будет известен не только в Абхазии, но и за ее пределами. У меня всегда были хорошие контакты с театральными деятелями России. Учась в Москве на факультете политологии, я почти каждый вечер посещал театры. Наверное, все, что можно было увидеть в Москве, Петербурге, а также в европейских столицах и в США, я видел. Я всегда много читал о театре, профессионально им интересовался. Этот ценный багаж в сочетании с опытом менеджмента и помог мне вместе с коллективом сделать театр популярным и успешным.

Большую роль сыграла моя дружба с народной артисткой России и Абхазии Хиблой Герзмава, благодаря которой я познакомился с ведущими культурными деятелями России ещё до моего назначения гендиректором театра. Позже эти связи стали укрепляться и расширяться.

Сегодня мы хорошо известны в России, во многих городах  сформировался пул лояльных к нашему театру зрителей, которые приезжают в Абхазию в качестве туристов и в первую очередь идут к нам.

 - Как удалось наладить тесное сотрудничество с министерством культуры Российской Федерации и попасть в проект "Большие гастроли"?

Этот проект - грандиозная идея, которая была поддержана президентом России. Программа позволяет осуществлять масштабные гастрольные проекты при полной поддержке государства. Через два года после запуска этой программы появилось и зарубежное направление, в котором начали принимать участие лучшие русские театры зарубежных стран.

Мы попали в программу в 2017 году и с тех пор ежегодно выезжаем на гастроли в РФ при поддержке Министерства культуры России. Все расходы, связанные с нашими гастролями, берет на себя Россия. Бюджет Абхазии не несет в связи с этим никакой финансовой нагрузки. Это очень выгодно для нашего государства, так как ведущий коллектив страны выступает на лучших российских сценах, пропагандируя культуру и улучшая имидж нашей Республики.

 - По каким критериям проходил отбор в этот проект?

 - Главное – это уровень исполнительского мастерства. Если спектакль не нравится зрителям, то в следующий раз нас вряд ли пригласят. С каждым годом мы все больше завоевываем расположение российской публики. В этом году, например, в Туле нашими спектаклями «Кьоджинские перепалки» и «Кровавая свадьба» мы произвели настоящий фурор. Артистов бесконечно долго не  отпускали со сцены, а летом  наблюдалось массовое паломничество зрителей из Тулы. Поразительно, как быстро образуются столь прочные культурные связи.

 - Какие ещё факторы учитывались?

 - Прием публики, оценки критиков и продажи билетов на наши спектакли. С этим все хорошо, поэтому со стороны Росконцерта и Министерства культуры РФ к нам благожелательное отношение.

 - У РУСДРАМа богатая палитра спектаклей. Это тоже влияет на активную гастрольную деятельность?

 - Безусловно. У нас широко представлена русская и мировая классика, а также абхазская литература на русском языке, что очень важно, так как это связывает нас с абхазским контекстом и одновременно популяризирует абхазскую литературу внутри Абхазии и за ее пределами.

 - Ваш театр - единственный в Абхазии, который работает на русском языке. Насколько это сложная задача, учитывая, что даже в РФ, к сожалению, не всегда можно услышать со сцены грамотную русскую речь?

 - Мы гордимся, что работаем на русском языке. Это очень высокая миссия и сложная задача. Сейчас действительно везде, в том числе и в России, проблемы с русским языком. У нас тоже есть сложности, например, акцент у некоторых актеров, мы стараемся эту ситуацию исправлять с помощью специальных занятий по сценической речи.

То, что мы  широко воздействуем на зрителей палитрой тем, которые  затрагиваются, различной эстетикой, разными режиссерскими манерами -  очень важно. Это ценится нашими коллегами из России. В свою очередь, мы получаем возможность быть в постоянном взаимодействии с российским театральным сообществом. Россия – мировая театральная сверхдержава. Это подарок судьбы - мы обогащаемся российским опытом, черпаем из этого источника.

 - Вы рассказывали, что у РУСДРАМа в марте этого года состоялись гастроли в Москве. Как они прошли?

 - При поддержке главы Московской Абхазской Диаспоры Беслана Родионовича Агрба мы арендовали зал, который удалось продать пять раз подряд. Все пять дней были аншлаги. «А-Мобаил», в частности мой друг Евгений Палант, помогли с приобретением авиабилетов. Гастроли были чрезвычайно успешными и с художественной, и с коммерческой точек зрения. А вообще, куда бы мы не приезжали, у нас всегда полные залы, наши гастроли финансово выгодны принимающей стороне.

 - Вы неоднократно отмечали важность оценок профессиональных театральных критиков спектаклей РУСДРАМа. Что они дают театру?

 - Каждый наш спектакль подвергается тщательному, пристрастному разбору профессионалов. Это лучшие условия для работы. Мы иногда привыкаем к тому, что что-то творим у себя и для себя в каком-то «междусобойчике» и считаем это «великим искусством». Таких примеров предостаточно, и это «великое искусство» не нужно ни зрителям, ни профессионалам. А когда то, что ты делаешь, востребовано зрителем, находит поддержку в среде профессионального сообщества, это совсем другое.

Я никогда не забуду показ в Петербурге нашего спектакля «Электра» в постановке Артема Устинова. Там были крупнейшие критики России. Их положительные оценки, а они в своей театральной жизни видели практически все, говорят о том, что мы делаем что-то важное, и это получается. Когда критикуют, подмечая недостатки, это чрезвычайно стимулирует.

 - Насколько критики объективны в своих оценках, ведь придраться можно к любому, даже самому шедевральному спектаклю?

 - Искусство субъективно, но когда слушаешь профессионалов, начинаешь понимать, что действительно в этом месте надо что-то поменять, здесь сделать сцену более внятной, а в этой части актеру нужно говорить громче и так далее. Эти уточнения всегда на пользу. Обида на критику тормозит творческий процесс. В основном в адрес нашего театра звучат благожелательные отклики, и это не снисхождение, а искренняя оценка. Любое замечание профессионала – на вес золота. Эти люди пять лет учились в театральном вузе, затем всю жизнь занимались своим делом, к их мнению необходимо прислушиваться. Профессионализм всегда вызывает уважение.

 - Предположим, что спектакль не понравился простым зрителям. Вас это расстроит?

 - Спектакль не может нравится абсолютно всем. Кого-то он может разозлить, кого-то возмутить, а кого-то восхитить. Самое главное, чтобы зритель не оставался равнодушным. Если зритель возмущен, раздражен, недоволен, значит, театр затронул какие-то струны в его душе, человек не напрасно пришел к нам, и наши труды не напрасны. Здесь главный критерий: если на спектакль не ходит зритель, то с этим спектаклем необходимо расстаться, потому что театр существует для зрителя. Те руководители, которые думают, что театр существует для тех, кто в нем работает, в итоге сами хоронят дело, которым занимаются. Примеров предостаточно. Надо отталкиваться от  зрителя, но так, чтобы он ходил не только на комедийные спектакли, но и на серьезные постановки. Для этого нужно зрителя воспитать, заинтересовать и приобщить к театру.

 - Получается, что вы не снисходите до зрителя, а наоборот, пытаетесь его  возвысить?

 - Конечно. Искусство – это не прямое отражение жизни, а прорыв в идеальное, поэтому мы возвышаемся над реальностью и пытаемся зрителей приподнять над обстоятельствами, проблемами, бытом, обыденностью и пошлостью. А ещё театр не должен быть скучным. В нашем деле - это самый большой грех.

 - У вас в театре есть ряд спектаклей, которые поставлены в результате работы режиссерских лабораторий. Можно рассказать об этом проекте подробнее?

 - Первая наша режиссерская лаборатория – это совместный  проект с СТД России. Союз театральных деятелей России объявил конкурс на проведение режиссерских лабораторий с участием молодых режиссеров. Мы подали заявку и выиграли. Приехали три молодых режиссера - сегодня они очень известны: Артем Устинов, Никита Бетехтин и Алексей Размахов. За четыре дня они поставили три эскиза с нашими актерами. Один из них - «Электра» в постановке Артема Устинова - превратился в полноценный спектакль, который уже третий сезон собирает полные залы и становится все лучше. Это вообще одна из главных особенностей хорошего спектакля: он должен иметь способность развиваться. Есть спектакли, которые умирают после премьеры, а есть те, которые с первых показов только начинают жить. «Электра» - один из таких.

 - Этот успех вас вдохновил, и вы решили повторить  проект?

 - Да, но уже самостоятельно. В прошлом году мы провели лабораторию «Сандро», посвященную творчеству Фазиля Искандера. В качестве художественного руководителя пригласили Ольгу Никифорову, она помогла нам подобрать молодых российских режиссеров - лучших выпускников ГИТИСа и "Щуки", привлекла известных критиков. Один из эскизов, рожденных лабораторией -  «Рассказ мула старого Хабуга» в постановке Антона Корнилова впоследствии вылился в спектакль, который стал жемчужиной нашего репертуара. Это лучший спектакль, поставленный по произведению Фазиля Абдуловича, здесь явственно присутствует авторская интонация и есть темы, проведенные от начала до конца, прекрасные актерские работы, а также добрая, теплая, умная режиссура. Все получилось, потому что было сделано с большой любовью. Когда спектакль отличается художественной целостностью, актеры существуют в процессе, а не в отдельных сценах, получается произведение искусства. В этом году мы вновь были отобраны СТД РФ для проведения режиссерской лаборатории, которая состоится в декабре и будет посвящена творчеству Александра Островского.

 - У некоторых актеров РУСДРАМа я брал интервью, все отмечали,  как тепло и восторженно принимала их российская публика. В чем секрет этого успеха?

 - Абсолютно уверен - в качестве нашего театрального продукта. Откровенно слабый спектакль даже у самой благожелательной публики не вызывает реакции. У нас есть два важных качества: искренность и большая любовь к своему делу. Это проявляется во всем. Мы любим своего зрителя. Без него мы никто. Мы хотим, чтобы энергия наших душ и сердец передавались в зал, образовывая энергетическую дугу, делая зрителя неравнодушным и даже счастливым. Самый трагический спектакль должен быть прежде всего праздником. Театр - это праздник. Бывает так, что смотришь на сцену, а на ней актеры что-то делают, что-то говорят, может, они даже убеждены в гениальности того, что они делают, но энергия в зал не изливается, зрителя ничего не «цепляет», сцена и зрители живут параллельно, не взаимодействуя. Человек посмотрел спектакль, зевнул, вышел - и тут же об этом забыл. К сожалению, такое бывает. В РУСДРАМе, по-моему, не так. Если, не дай Бог, это произойдёт, то для меня это будет самым худшим, что может случиться с театром.

 - Как вы считаете, зритель должен проводить мыслительную работу во время просмотра спектакля?

 - Возможно, но необязательно. У каждого  человека свои критерии восприятия. Например, можно смотреть «Электру» или «Хаджи-Мурата» и получать удовольствие от визуального совершенства. Можно пытаться выхватить какие-то символы, образы, попробовать их интерпретировать. Можно наслаждаться музыкой, а можно прочитать перед просмотром повесть Л. Н. Толстого и анализировать трактовку спектакля. Театр – это отдельный вид искусства. Это не литература, не музыка, не живопись. Если приходишь на «Хаджи-Мурата» и ждешь инсценировку, в точности соответствующую фабуле повести Толстого, то лучше не спектакль смотреть, а прочитать книгу. В театре ты должен получить что-то иное. Уникальность театра в том, что он  воздействует на все органы чувств и даже на подсознание. Что-то поразит зрителя и надолго остаётся с ним. Это целый мир, настоящая вселенная, абсолютно любой, даже самый неподготовленный зритель увидит что-то своё, поймет, почувствует, испытает. Но то, что он увидит, должно быть продуктом высокого класса, сделано профессионально и с любовью. Спектакль не должен быть «вещью в себе».

 - У вашего театра есть спектакли, которые чаще других выезжают на гастроли. С чем это связано?

 - Мы вывозим то, что, по-нашему мнению, вызовет наибольший отклик у публики. Есть и технические моменты. Например, «Солярис» и «Сны одиночества» мы мало где сможем показать, так как для этого необходимы серьезное технические условия. А такой спектакль, как «Кьюджинские перепалки» можно показать где угодно, он всегда в гастрольной афише. Некоторые сложные спектакли, например, «Кровавая свадьба» мы уже научились монтировать и там, где отсутствует хорошее световое оборудование. Практически любой наш спектакль можно показать на гастролях, за качество мы отвечаем.

 - В этом году впервые в истории Абхазии удалось реализовать проект по обучению наших молодых людей и девушек в Высшем театральном училище им М. Щепкина. Как удалось добиться этого?

 - Это произошло благодаря доброй воле Министерства культуры России и лично министра Ольги Любимовой, которая удивительно тепло относится к нам и к Абхазии. Два года назад мы встретились на круглом столе в Москве с ректором «Щепки», заместителем художественного руководителя Малого театра Борисом Николаевичем Любимовым. В нашей беседе и родилась идея набрать курс для нашего театра в старейшем российском театральном училище. Мы сделали заявку, Министерство культуры РФ оперативно на нее отреагировало, нас поддержало Россотрудничество и, конечно, сам Театральный институт им. Щепкина, лично Борис Любимов, он сделал всё для реализации этого проекта. Получился прекрасный курс из 10 парней и 5 девушек, у всех великолепная внешность и способности. Ребята учатся с невероятным энтузиазмом, им созданы идеальные условия - от бытовых до собственно учебных. Художественный руководитель курса - заслуженный артист России Алексей Дубровский, недавно назначенный заместителем художественного руководителя Малого театра, он же -  заведующий кафедрой актерского мастерства. Иметь такого руководителя, учиться в таком престижном учебном заведении абсолютно бесплатно – это щедрый подарок судьбы, счастливый шанс, которым наши ребята обязаны воспользоваться сполна.

 - Как вы думаете, с каким  багажом знаний и умений они вернутся в Абхазию?

 - Они учатся практически в круглосуточном режиме, у них прекрасные педагоги: народный артист РФ Василий Бочкарев, прима театра «Ленком» Алла Юганова, прима театра «Сатирикон», народная артистка РФ Наталья Вдовина, профессор Татьяна Пышнова. С ними занимаются лучшие педагоги по речи, сценическому движению, актерскому мастерству – все для того, чтобы они стали актерами экстра-класса. Они посещают музеи, театры, смотрят лучшие спектакли. Преподаватели занимаются тем, чтобы наши будущие артисты были гармонично развиты. А ведь еще недавно некоторые из наших студентов большую часть времени буквально проводили на улице...

 - Ираклий Ревазович, как вы можете сформулировать главную задачу РУСДРАМа в контексте развития абхазо-российских отношений?

 - Мы не просто участвуем в этом процессе, что-то перенимая. Мы сами формулируем  важные идеи, которые укрепляют наше многоэтническое общество. Оно цементируется благодаря тому, что театр способен обозначать ценности, которые близки всем.

Особенность РУСДРАМа в том, что мы плоть от плоти абхазской земли, культуры, духа и мировоззрения, но при этом нам близок и дорог русский язык, мы питаемся из живительного источника российской театральной культуры и выпускаем спектакли, которые одинаково интересны любому зрителю. Мы - институт межкультурной коммуникации и делаем абхазскую и российскую культуры взаимно интересными, понятными, необходимыми. Мы создаем то, что объединяет людей и закладывает основу для взаимопонимания, делая Абхазию еще более привлекательной.