Сухум. 14 августа 2025. Апсныпресс. Журналист Анжела Кучуберия на своей странице в Фейсбуке поделилась своими воспоминаниями о первом дне войны.

***

Я закрыла третий курс университета и на каникулах была дома в Ткуарчале. 14 августа мы с дедушкой собирали орехи недалеко от дома, а брат в этот день с мамой находился в Сухуме, сдавал вступительные экзамены на физмат АГУ.

Когда стало невыносимо жарко, мы с дедом решили сделать «перекур» (ни я, ни он особо не горели желанием собирать орехи) и пойти домой. По дороге увидели соседей с охотничьими ружьями, а все они работали на заводах, откуда средь бела дня просто так было не уйти… Спрашиваем: "Что случилось?", а нам отвечают: "Война началась!" Ну, мы вначале решили, что соседи немного перегнули. Приходим домой, бабушка рассказывает, что мама из Сухума звонила и что-то говорила про войну, а про оценку брата ей так и не удалось узнать. Потом мама рассказывала, как она с трудом дозвонилась и как не могла бабушке объяснить, что началась война, поскольку та интересовалась только оценками любимого внука. Включаем телевизор и все становится ясно.  Ясно и страшно, но все же надеялись, что, как и в 1989 году, все разрешится скоро. А  потом  – первые жертвы, первые обстрелы с вертолетов.   

Мама с братом кое-как вернулись только через 17 дней: из Сухума до Агудзеры дошли пешком, потом на автобусе с бесконечными проверками до Киндги. В доме дедушки и бабушки на столе стояло перешедшее тесто, в мисках сушились собранные недавно орехи. В саду полно яблок, полный двор кур и индюшек, а в самом доме никого нет. Из Киндги до Тхины, оттуда до Ткуарчала, так  добрались живыми.

Молодые парни с нашего поселка ушли на позиции, некоторые мужики выбрали себе занятие сидеть у радиоприемников, кто-то прыгнул в вертолет и умотал подальше от войны…

Вскоре наш дом заполнился родственниками из разных деревень, вынужденных оставить свои дома. Нас было 22 человека в доме. У меня об  этом времени остались теплые воспоминания, хоть и было очень тяжело и страшно.

Никогда не забуду первый авианалет и мою первую и последнюю истерику.

Мы все укрылись в винном погребе, когда началась бомбежка с самолетов. Я, которая была уверена, что такое бывает только в кино, закатила истерику, мне было очень страшно. Я  кричала и проклинала ельцина, шеварднадзе, иоселиани, китовани, каркарашвили (умышленно пишу фамилии негодяев с маленькой буквы) и всю нечисть, напавшую на нашу страну.  Только когда мама огрела меня винным шлангом, я пришла в себя.  Она сказала: «У них ничего не получится, не бойся». Больше у меня истерики не было, были только слезы при каждом убитом.  Была лишь молитва каждую ночь, чтобы война поскорее закончилась и перестали погибать наши ребята.

Ни разу в нашей семье никто не усомнился в исходе войны, тем более когда рядом встали добровольцы с Северного Кавказа, Юга России, наши братья из Турции, Сирии, Иордании…

Проклятая война унесла жизни лучших сынов Абхазии, скольких оставила калеками…

Вечная память тем, кто отдал свои жизни во имя свободы нашей РОДИНЫ.

Низкий поклон добровольцам, которые не оставили нас одних и подставили братское плечо в самое страшное время!

Слава ныне живущим ветеранам войны и инвалидам. Мы обязаны уделять им особое внимание.

Пусть никогда новые поколения не узнают, что такое война, кроме как из истории.