Чуть раньше в ЦВЗ открылась выставка художников Абхазии (продлится до 29 августа) по схожей теме «Сухум. Праздник, который всегда с тобой», где, по моему мнению, представлены более ассоциативные работы, соответствующие эпическому определению сказочного жанра. К таким работам можно отнести пальмовую аллею «Амра» Марии Пилия, багряную метаморфозу «Собака породы «Сухумская набережная» Игоря Панченко (возможно со временем она станет прообразом какой-нибудь литературной истории), де-концентричный вояж по улицам «Праздничный город» Александра Бояджана, прыжок в сухумскую ностальгию через «Ночной дозор» Адгура Пилия, гармонично бархатный пейзаж «Княжеский квартал» Сасуна Таросяна, и другие более и менее «сказочные» работы.

В этой связи, поводом к проведённой аналогии и написанию этой заметки послужила не сама выставка художницы из Тольятти, которую я посетил в последний экспозиционный день, и не этюды Ольги Левченко, которые достойны внимания как раскрывающие новые ракурсы архитектуры Сухума («Теплый день», «Леденящее утро», «Голубые агавы», «Маяк»), и разумеется не моё мнение по избранному художницей названию для выставки, а репортаж телеканала Абаза.

Дело в том, что известны два графических портрета абхазцев руки Василия Верещагина в противовес бытующему  мнению, что художник в Абхазии много писал, но картины этого периода погибли, то есть были сожжены самим автором в топке корабля терпящего бедствие, что не имеет подтверждения в опубликованных Верещагиным воспоминаниях, очерках, записных книжках, в мемуарах сына художника, и в биографических книгах упоминающих событие с кораблем: «С мольбертом по земному шару» Льва Дёмина, «Дом у заставы» Владимира Суетенко.

Информация же о существовании теории, что очертание холма из черепов на самой известной картине «Апофеоз войне» повторяет очертание холма в Эшерах, где у художника была даче, является достаточно камерной и в открытых источниках практически отсутствует. Полагаю, этой информацией с репортёром телеканала поделилась Ольга Левченко, которая увлечена творчеством Верещагина. Не знаю известно ли ей, что картина с черепами была написана в Мюнхене в 1871 году, а дача в Абхазии была приобретена спустя 28 лет в 1899 году.

  — Истории из прошлого, как известно, со временем приукрашивают. Они обрастают легендами, былинами и байками. И в этом нет ничего предосудительного. Поэтому допускаю, что подчеркивая самобытность национальной культуры в интересах Абхазского наследия, почему и не приумножить список работ Василия Верещагина (воспользовавшись случаем) картинами «Всадник-абхазец», «Вол с поклажей», «Идущая женщина в покрывале», «Навьюченный осел», «Абхазцы, стоящие в кругу», и другими из списка историка Вианора Пачулия, которые как видно из контекста его статьи «Глазами великих художников», могли быть сожжены автором — спасающим жизни пассажиров корабля, попавшего в шторм?..  Кто знает, возможно когда-нибудь, лет через тридцать, раньше или позже, после того как плоды разросшегося благоденствия позволят республике восстановить нижне-эшерскую дорогу и построить на месте дачи художника музей, эти потерянные работы чудесным образом найдутся!

А вот относительно очертания холма «Апофеоза войны», подправить историю её создания не получится. Поэтому рекомендую всем гостям Абхазии и Ольге Левченко в том числе, пересказывая «Абхазские сказки», не добавлять лишнего.

ГЕНЭрген  (Геннадий Ромин-Гамгия)